«Каждый спектакль - это бусы: нанизываешь опыт и двигаешься дальше…»

Яркая премьера нового сезона – сатирическая комедия по мотивам пьесы Дениса Фонвизина «Недоросль» уже полюбилась многим зрителям. Восхищение вызывают не только яркие образы, созданные нашими актёрами на сцене, но и сценография спектакля. Масштабные, сложные декорации, костюмы и цветовое решение спектакля сотворила художник – сценограф Наталья Белова (г.Санкт-Петербург)

«Недоросль» - это не первый совместный опыт совместной работы с режиссёром Людмилой Исмайловой. «Макбет», «Василий Тёркин», «Мнимый больной», «О-о-о, водевиль!»…в Стерлитамакском Русском драматическом театре у Натальи Беловой более десяти спектаклей. А в общей сложности, у художника больше семидесяти работ по всему миру. Необычные декорации «Недоросля» привлекают внимание с первых секунд. На протяжении всего спектакля их хочется рассматривать, пытаясь представить внутреннее устройство.

Спектакль начинается с идеи…

- В данном случае, помог мой опыт путешествий по России: я с юных лет рисовала избушки, домики на пленэрах. Многое насмотрено на фотографиях, картинах.. В итоге получился такой «склеенный» символ России – не узорчатый, а скупой, почти барачный. У нас сразу была идея - создать сквозную временную ретроспективу России вне конкретного исторического периода. Поэтому в верхней части портала присутствуют аллюзии русских усадеб, и более поздняя архитектура первой половины 20 века. Получилась замкнутая структура, с окном, словно в никуда, с ошибочно написанным текстом - цитатой Чаадаева, наклонные, кривые поверхности, как символ русских дорог… Такие дороги до сих пор существуют в деревнях – настеленные между домами из старых дверей, набросанных досок, необходимые лишь для того, чтобы пройти и не вляпаться в грязь, хотя идёшь по ним и всё равно вляпываешься. Таков же и разломанный асфальт по всей стране, ассоциация очень прозрачна, на мой взгляд. И не хотелось раскрашивать, поэтому всё на сцене объединено сложным серым цветом. Он многослойный, словно выгоревший от солнца, снега и ветра, а на этом фоне такие же люди: крестьяне вписаны фактурно, цветово в этот контекст. Есть яркие пятна, например, Митрофан, а остальные - серые.

Костюмы в этом спектакле метафоричны…

Тот же плащ Кутейкина с древнерусским алфавитом – это лубок на грани фола, а у Цыфиркина пифагоровский квадрат на спине. Наш Митрофан в стилизованной толстовке оказался самым красочным персонажем, похожим на современных подростков. Мундир Милона – это скорее намёк на мундир, лишь напоминающий военную форму конца 19 века. А вот с Простаковой всё было сложнее. Мы долго придумывали образ, в итоге решили сделать причёску из кос и яркий костюм, как с портрета боярынь 18 века. А крестьяне получились в ватниках - это уже конец 19 - начала 20 века. Сейчас в моде бохо-стиль – стеганые, цветные вещи, так что мы в тренде. Пример такого образа в нашем спектакле – Скотинин. Ещё важно было обеспечить актёрам свободу движений в костюмах, потому что у нас очень динамичное действие на сцене.

Всё рождается в муках и сомнениях…

- Не спишь ночами и, кажется, что уже всё сложилось, но к утру понимаешь, что всё это снова не то. В поисках нужного пространства были изрезаны тонны картона. В итоге родилось это замкнутое, серое пространство безысходности, словно грустная череда старых домов, разломанных избушек и сараев за окном мчащегося поезда. При этом всё было рождено в большой любви к России и русской деревне. Получилось, на мой взгляд, хорошо и правильно. Хотя очень редко художнику нравится собственное творение. Я стараюсь не рефлексировать долго. Каждый спектакль – это как бусы: нанизываешь опыт и двигаешься дальше, стараясь в следующий раз исправить возможные ошибки.